Название: Любовник из будущего
Автор:
OllyyБета:
ShunРазмер: 873 слова
Пейринг/Персонажи: Мукуро/Фран
Категория: слэш
Жанр: стеб
Рейтинг: R
Краткое содержание: Из десятилетнего будущего Мукуро вынес мысль о необходимости отращивать волосы, пару-тройку новых боевых техник и ужасающее, мрачнейшее осознание близящейся старости. Там, десять лет спустя, он провел у зеркала не один час, пристально и придирчиво рассматривая собственное тело, и разглядел морщинки вокруг глаз и рта, вялую кожу запястий и даже — о ужас! — утратившие былую упругость ягодицы.
Предупреждение: трэш, угар и
содомия и в некотором роде чен-слэш
Дисклеймер: Все права на персонажей и сюжет Katekyo Hitman Reborn! принадлежат Амано Акире. Автор материальной прибыли не извлекает.
От автора: Автор сам не заметил, как, когда и почему команда Киви так и не собралась. Им, читателям и участникам СБ и моему дорогому
Очень Суровому Шиповнику посвящается.
Из десятилетнего будущего Мукуро вынес мысль о необходимости отращивать волосы, пару-тройку новых боевых техник и ужасающее, мрачнейшее осознание близящейся старости. Там, десять лет спустя, он провел у зеркала не один час, пристально и придирчиво рассматривая собственное тело, и разглядел морщинки вокруг глаз и рта, вялую кожу запястий и даже — о ужас! — утратившие былую упругость ягодицы.
Последнее беспокоило его сильнее всего.
Там, в будущем, у него был молодой любовник, немногим старше него нынешнего, и отношения эти, судя по всему, были устоявшимися. Мукуро холодел при мысли о том, каким снисходительным взглядом, полным презрительной жалости молодого самца к дряхлеющему, должно быть, смотрел на его ягодицы Фран. Выхода из этой ситуации не было — будущее схлопнулось, оставив их настоящих за бортом, и продолжило развиваться своим чередом. Где-то там, в одном из множества параллельных миров, Мукуро по-прежнему мазал лицо омолаживающим кремом с коллагеном и алоэ вера и давал Франу только в полумраке. Наводить иллюзии было бесполезно — один из многочисленных минусов романа с коллегой.
Мукуро из настоящего твердо решил не допустить для себя такого будущего. Лишаться любовника не хотелось, изощренность в постельных утехах была одним из немногих плюсов романа с адептом Тумана. Выход оставался один — завести отношения до того, как вместе с двадцатипятилетием на него свалится старость.
«Мда, — сказал сам себе Мукуро, увидев потенциального любовника, — определенно есть над чем работать». Но с утра, глядя в зеркало, Мукуро со всей убежденностью взрослого пятнадцатилетнего мужчины понял, что достиг расцвета, пика своей физической красоты, и тянуть дальше бессмысленно.
Увидев его, Фран нахмурился.
— Эй, дяденька, это ты украл мою шапку? — спросил высокий, тощий подросток с зелеными волосами и татуировками в уголках глаз, точь-в-точь такой, каким его запомнил Мукуро. Он недовольно сморщился, моргнул — и превратился в шести-семилетнего пацана в растянутой белой майке и шортах, обнажающих ободранные коленки, с дурацкой шапкой в виде огромного яблока на голове, словом, в того, кого Мукуро три минуты назад и встретил на берегу реки.
Так провалился план А — с помощью иллюзий превратить мелкого Франа в своего ровесника. Невелика беда, если не считать того, что плана Б не было. Мукуро вздохнул и приготовился импровизировать.
Для начала он забрал Франа к себе (его бабка была этому только рада и все норовила приплатить; прошла пара дней, и Мукуро полностью ее понял), отмыл и накормил. Кое-как объяснил, что произошло — Франа удовлетворило объяснение, что он стал учеником ананасовой феи. На этом простая часть закончилась. Ждать хотя бы лет пять Мукуро не мог, он физически ощущал, как вот-вот закончится цветение, и начнется увядание его молодости и красоты. Осторожно он поинтересовался у Франа, сколько тому лет, внятного ответа не получил и решил, что около восьми-девяти. Где девять, там и одиннадцать, а кого и когда смущали отношения, в которых разница в возрасте между партнерами составляла четыре года? Убедившись, что он не педофил, Мукуро успокоился и перешел к делу.
— Давай я прочитаю тебе сказку на ночь, — ласково проговорил он, заботливо подоткнул одеяло (говоря начистоту, мелкий Фран его совершенно не возбуждал, иллюзию накладывать было бесполезно — гаденыш моментально ее скидывал, но если поплотнее замотать его в одеяльце, то можно было представить на месте тощего пацана Франа из будущего) и раскрыл книгу. — «Мартин встретил Фреда, и их охватила страсть, бескрайняя, словно степной пожар, и жаркая, как ночь в Сахаре»…
— Вообще-то ночь в пустыне холодная, — монотонно перебил его Фран. — И мне кажется, это какая-то скучная сказка.
— А какие сказки ты любишь? Про что хотел бы послушать?
— Я люблю землянику. Киви, — обстоятельно начал Фран, перечислил еще корзинки две продуктов и закончил: — и вообще поесть.
Мукуро заскрипел бы зубами, если бы не знал, как плохо это сказывается на состоянии эмали; нахмурился бы, если не опасность заработать морщины на лбу… Мысленно он выпустил во Франа десяток дротиков, расстроился из-за того, что один из них пролетел мимо цели, перевернул страницу и начал импровизировать.
— Еда, значит? Ну хорошо, будет тебе еда. «Глаза Фреда блестели, будто спелые сливы, а полураскрытые губы манили малиновой сладостью и мягкостью. Мартин провел по полупрозрачной, как белая смородина, коже, покрытой легким, едва ощутимым под пальцами пушком, разорвал ворот рубахи и припал к белоснежной груди. Он играл с сосками, как с вишневыми косточками, посасывал их, легонько прикусывал зубами и снова лизал. На вкус Фред был сладким, как ежевика или арбуз, и оторваться от него было все равно, что оторваться от фруктового десерта после трех дней голода. Голова шла кругом, суматошные удары сердца гулом крови шумели в ушах… Молния на чужих джинсах поддалась легко, Мартин стащил с любовника штаны вместе с нижним бельем и на миг замер, залюбовавшись открывшимся зрелищем: посреди жестких и спутанных, будто ветви шиповника, волос гордо высился крупный розоватый член, похожий на изящный клубень дайкона. Мартин осторожно обвел его языком и взял в рот до самого основания, оглаживая аккуратные, поросшие короткими волосками яички, упругие, как киви, и ягодицы. Вскоре палец его коснулся сморщенной черносливины входа, покружил вокруг и аккуратно надавил»…
Мукуро сделал паузу. Он дышал с трудом и, откровенно говоря, дело тут было не только в том, что он утомился читать вслух. Мысленно поздравив себя с победой, он начал воскрешать в памяти образ взрослого Франа, раз уж иллюзию использовать не получится.
— У меня вопрос, — сказал Фран, и, наверное, Мукуро стоило бы насторожиться, но он был слишком занят, припоминая совершенство своего отражения в зеркале. — А почему эта сказка про двух мужчин, когда один из них должен быть женщиной?
Мукуро не сдержался и, позабыв про эмаль, скрипнул зубами. Начало его романа откладывалось на неопределенный срок.